Она плавает в формалине - Страница 10

К оглавлению

свои плоды, но так или иначе, что то в мире изменилось. – Она

положила руки в карманы джинс и на мгновение задумалась. –

Помню, как в первый раз мне в голову пришла мысль, что я делаю то,

что мне не нравится. Нет, ну понятное дело я и раньше делала то, что

мне не нравилось, но тогда я впервые просто задумалась «почему я

это делаю». И я начала просеивать всё, что меня окружало. Действие

родителей, слова учителей в школе, мнение ровесников. И выходило

так, что всё, что я делала, было то, что от меня, ждали другие. То есть

я тупо живу по чьей-то воле, и по этой же неведомой воле живут все

остальные. В один момент меня это так взбесило, и это был такой

маленький «бум» в голове. Как будто что-то взорвалось, или

оборвалось. Ценности которые были у меня до этого, становились

пустыми. Серьёзно, представляешь, год за годом всё терялось,

тускнело. Все казались такими тупыми, наивными, трусливыми, самое

главное одинаковыми. Кто-то боялся, что про него плохо скажут

соседи, кто-то боялся, что его уволят с работы, выгонят из школы. А я

не боялась, и мне казалось, что все они такие жалкие. Я осознала, что

мир вовсе потерял для меня краски. Среди знакомых мне людей уже

не было тех, кем можно было восхищаться. Не было тех вещей,

которые мне хотелось бы заполучить. И тогда мне вдруг пришла в

голову мысль, «В чём разница между жизнью и не жизнью? Ведь все

мои действия, которые я повторяла изо дня в день, с точки зрения

Вселенной отличались не больше чем действие муравья, или

бактерии. Так есть ли смысл жить, в таком копошении?» Эта мысль

глубоко засела ко мне в голову, терзая меня перед сном, или в

моменты спокойствия. Дошло до того, что я сидела на краю балкона и

думала, «Ведь только трус цепляется за то, что ему не нравится».

Перед тем как умереть, многие, наверное, думают, что ждёт его

после, будут ли о нём горевать его близкие, про те вещи, которые он

не успел получить при жизни. Ко мне же ни каких спасительных

мыслей типа этих не пришло. Представляешь? Я даже не думала о

родных, мне было реально насрать на всех. Будут обо мне плакать, не

будут, какая разница, меня-то это не колышет. Просто всё равно, на

отца, на мать, на Бога. Ни что не есть якорь. А если нет якоря, в чём

смысл? И тогда я умерла. Нет, нет! Ты не подумай, я не спрыгнула.

Просто меня, что-то пронзило, необузданная дрожь в сердца,

непреодолимый страх. Такой страх, когда человека ведут на расстрел,

ведь именно он и есть на самом деле та самая мука смерти. Ни боль

от пули, ни темноты после, а именно самого страха боится человек

перед смертью, и именно он убивает первым. Тогда он убил меня. Я

как ошпаренная подскочила с края балкона и забилась в самый

далёкий угол квартиры. Я била себя по щекам, кусала себе руки, до

крови царапала себе спину, лишь бы ушёл этот страх. С болью он

ушёл, и мне до ужаса не хотелось, чтобы он возвращался. До

головной боли, в тот же день я начала искать то, что могло бы

зацепить меня в этом мире, то, что не дало бы мне ещё раз выйти на

край балкона, не дало встретить тот самый Страх. Что в мире есть то,

что не имеет границ, что не было бы низким, и смердящим всеми

теми обыденностями, которые я видела вокруг себя? То чего, просто

не может быть, и что очень сложно получить! Но чтобы я не находила,

это было якорем на месяц, на два месяца, а потом оно приедалось и

тухло, превращалось в зловонную гниль. Я не могла больше смотреть

на это, и мне нужны были перемены. Находясь в постоянном поиске,

раз за разом я пробовала всё большее, и всё большее уходило на

задний план. Границы теряются и уже нет принципов. Но в

бесконечных поисках, когда уже нет понимания страха, откуда-то

приходит агрессия. Я сама понимаю, что это неправильно и часто я

несу вокруг себя хаос, но Боже, кому от этого плохо? Всё новое есть

великое благо и с этим нельзя спорить. Вселенная расширяется!

Многие меня осуждают до сих пор за мой образ жизни, но разве это

плохо не иметь рамок и быть свободной от страха? Не знаю… -

Незнакомая девушка медленно перевела взгляд на Алису. – Да, ради

пути многое пришлось пережить. Я и на север ездила к шаманам

тувинским, и на юг в Элисту к монахам буддийским, только нечего

путного они мне так и не показывали. Видишь, даже по глупости и к

этому шизофренику Максиму обращалась…

- Нет! Не надо! Не надо… Не надо Максим! Не надо! – Глаза девушки

снова наполняются слезами и страхом. Губы её задрожали, а взгляд

стал метаться по комнате.

- Успокойся! Не будет Максима! Не будет… - Алиса подрывается с

места и крепко прижимает девушку к себе. – Хрен знает, как ты тут

оказалась, но это классно. Слышишь меня? И не важно, каким чёртом

тебя ко мне не прислало, это всё равно очень клёво. И всё равно, что

будет, лишь бы не было как всегда.

***

На следующий день.

- Ей богу, ты как ребёнок. Блин… Что с тобой делать, а? – Алиса

впопыхах вытирает пол в туалете мокрый тряпкой, пока рыжая гостья

выдавливает весь шампунь из пузырька в ванную. – Вот ты мне

скажи… Как? Как можно не уметь пользоваться унитазом?!

Вылив грязную воду из ведра в унитаз, Алиса заходит в ванную.

- Ты что больная?! Блин! – Она вырывает из рук гостьи уже пустой

пузырёк из-под шампуня и сажает девушку в пенную воду. – Нет, нет,

воду я выключу! Не трогай это, порежешься же! Что за хрень такая.

Вчера была тише воды, а сегодня, как сорвалась! Вот хрень!

- Хрень? – Незнакомое слово на время озадачивает гостью.